Недавно, 23 сентября, в рамках Генассамблеи ООН в Нью-Йорке Дмитрий Медведев и председатель КНР Ху Цзиньтао подписали вполне исторический документ — «Программу сотрудничества на 2009-2018 гг. между регионами Дальнего Востока и Восточной Сибири России и северо-востока КНР» (в разделе Файлы Вы можете ознакомиться с текстом Программы). Как сообщает газета «Ведомости», он включает в себя 205 ключевых совместных проектов в названных областях. Основная идея подписанного  документа состоит в том, что на территории России будет развиваться «совместная» разработка месторождений сырья, а на территории Китая будут  строиться перерабатывающие и производящие предприятия. То есть по сути провозглашается (и при этом на государственном уровне, да ещё и на длительный срок!) выполнение Россией в рамках международного разделения труда функции сырьевого придатка. Это так и никуда от этого не деться. Как пишут «Ведомости», Россия готова отдать в совместную разработку месторождения каменного угля, железной руды, драгоценных металлов, апатитов и молибдена. На северо-востоке КНР же планируется создать совместное производство олова, свинца, мебели, огнезащитных дверей, различной техники, медных листов и кирпича. 

Сегодня, 13 октября, в рамках российско-китайского делового форума его участники подписали договоров и контрактов на сумму 3,5 млрд долларов. И важнейшим  стало соглашене между «Газпромом» и Китайской национальной нефтегазовой корпорацией о поставках российского газа в Китай, которые могут начаться в 2014—2015 годах и составить 70 млрд кубометров ежедгодно. Среди других крупнейших договоренностей — кредитное соглашение между российским Внешэкономбанком (ВЭБ) и Госбанком развития Китая (500 млн долларов), договор о сотрудничестве в кредитной сфере банка ВТБ с Сельскохозяйственным банком Китая (500 млн долларов), соглашение АФК «Система» с Банком Китая и компанией ZTE Corporation о финансировании совместных проектов.

Отставание

Россия издавна казалось бы была "сырьевым придатком" - вывозился и лес, и пенька, и шкуры, да мало ли чего. И сегодня вывозят нефть и газ, получая взамен то, что кажется нам необходимым. Но ведь раньше основа народного хозяйства была сырьевой, кустарной. А для строительства флота достаточно было съездить к добрым голландцам и привезти пару десятков специалистов. Сегодня же, в период после промышленной революции и революции сектора услуг ситуация приобретает поистине угрожающий характер. Отныне нельзя просто так пригласить специалиста. Технологии стоят очень дорого. И действительно, зачем продавать знания и технологии, если можно их использовать самим и получить большую выгоду? А главное, технология одного года будет устаревшей на следующий, поскольку новые новые технологии позволяют эффективнее организовывать производство тех же самых продуктов или производить столько же продуктов, которые заменят большее количество устаревших продуктов. Поэтому любое отставание сегодня очень трудно компенсировать. Провозгласив себя сырьевым придатком, мы будет отставать всё дальше. 

Но это отставание на самом деле может быть компенсировано. Ведь за использование ресурсов мы должны получать адекватные выгоды. Но эти выгоды будут являться нашими до тех пор, пока мы контролируем ресурсы и их использование, а продаём только результат такого использования. Вместо этого нам предлагается некий "совместный" контроль. Что же скрывают китайские друзья за этим? Разве нам это выгодно? Нет. Разве мы не можем самостоятельно заняться вопросом разработки? Я думаю вполне можем. И более того, мы должны заниматься этим вопросом, при этом направляя ВСЕ экономические полученные выгоды

• либо на поддержание добычи полезных ископаемых, если она обещает достаточные выгоды для покрытия необходимых расходов и для развития технологичных производств; 
• либо на разработку и внедрение технологичных производств, и приостановку добычи, если развитие технологичных производств обещает больше выгод

с тем, чтобы избавиться от товарной зависимости. Но мы этого не делаем: "Вложения в геологоразведку и освоение новых месторождений в последние годы были минимальны. В нефтегазовой отрасли в 2008 г. геологоразведочных работ было выполнено в шесть раз меньше, чем в 1990-м, — а это самая финансируемая отрасль добычи полезных ископаемых". Это значит, что мы попросту не развиваем добычу полезных ископаемых самостоятельно, и это можно было бы объяснять большими выгодами от технологичных производств, но ведь выходит другое: вместо этого мы отдаём разработку своих недр другим странам! Эта тенденция была положена уже в начале 90-х с разработкой проектов Сахалин. И это показатель крайне низкого уровня развития государства. Это ставит нас в один ряд со странами Африки и Ираком, куда слетаются грифы чтобы полакомиться добычей без всяких препятствий.

"Совместные" соглашения

Но может быть эти "совместные" соглашения и не такие уж плохие? Ведь всё дело в выгоде, которые они принесут, если благодаря ним мы получим больше выгод, чем при самостоятельном развитии, то они конечно хороши для нас. Поэтому ключевым в вопросе с этими соглашениями является цена. Проблемы с её установлением уже известны. Ведь начало этому процессу было положено весной 2006 года, когда в КНР состоялся российско-китайский экономический форум с участием президента России Владимира Путина. На форуме обсуждались четыре основных направления сотрудничества Москвы и Пекина: торговля машинно-технической продукцией, банковско-финансовая сфера, сотрудничество в области информационных технологий и, самое главное, — совместные проекты в области энергетики. В числе прочих соглашений был подписан протокол о поставках газа в Китай. Они должны были начаться в 2011 году. К тому времени КНР должна была построить газопровод мощностью 30 млрд куб.м из Западной Сибири, а в перспективе планировался и восточный газопровод, частично повторяющий маршрут нефтепровода ВСТО. Однако стороны не договорились о цене, и стройки до сих пор не начаты. 

«Камнем преткновения в переговорах, ведущихся с 2006 года, стала формула цены на газ. Пекин пытался добиться минимальных цен на российский газ, отказываясь привязывать их к нефтяным котировкам. Москва, в свою очередь, была не намерена продавать газ дешевле, чем европейским потребителям», — рассказывает «Республике» директор департамента Due Diligence НКГ «2К Аудит — Деловые консультации» Александр Шток. По его словам, Китай является одним из самых перспективных рынков для сбыта российского газа. «Близость крупных российских газовых месторождений к китайским границам, отсутствие транзитных государств, скромные газовые запасы в Китае вкупе с высоким уровнем спроса делают сотрудничество России и Китая по газовому вопросу весьма перспективным», — подчеркивает эксперт.

 Тогда договориться не удалось, но переговоры не окончены. Очередное тому доказательство — официальный визит теперь уже российского премьера Владимира Путина в Китай 12—14 октября 2009 года. Очевидно, разговор вновь коснется цен на газ. «Возможно, что договориться о цене удастся за счет привлечения китайских инвестиций в освоение российских месторождений», — считает Александр Шток.

Получается, что при видимой выгоде от "справедливых" цен на газ нас ожидают убытки от неэффективного использования, фактически безвозмездной передачи ресурсов по "Соглашению о 205 проектах". Китайцы не желают идти на уступки и если уж согласятся на высокую цену, то не согласятся на низкие экономические выгоды для себя. Но пока цена не определена. Алексей Миллер лишь заявил, что рамочный договор предусматривает «формулу цены» по типу соглашений с европейскими потребителями:  «Принцип ценообразования на поставки газа в Китай будет построен на тех принципах, которые есть у «Газпрома» в международной торговле» И это настораживает, ведь цена получается будет "справедливо" только на бумаге, а с учётом всех заключённых соглашений будут получено превалирование уменьшение выгод над их увеличением, и не только экономических.

Миграция

Другая и, может быть, самая важная проблема этих соглашений - проблема заселения и миграции. Ведь, в конечном итоге, государство существует для людей, и государство существует благодаря людям. Если нет подданных государства, то нет и этого государства в регионе. Как мы увидим ниже, нам предлагается именно такой вариант - именно подданные Поднебесной и именно её контроль над регионом.

Эти регионы России крайне низко заселены (плотность населения в Восточной Сибири одна из самых низких в мире (1,6 человека на 1 кв. км), а миграция отрицательная (минус 300 человек на 10 000 жителей в год). Тогда как растущее население Китая с радостью готово поучаствовать в названных совместных производствах. Если идея всех этих соглашений состоит в снятии экономических границ в этих регионах, то ведь за этим следует и  снятие реальных границ! Легко себе представить две части разделённого перегородкой сосуда, в одном высокое давление воздуха, другой практически пуст. Если в перегородке появятся щели, то полупустая часть начнёт быстро заполняться воздухом. Но это видимо запланировано на время после окончательного финансового и экономического падения России в результате действия "совместных" производств.

На карту поставлена сегодня фактически судьба всего региона, точнее судьба российских Восточной Сибири и Дальнего Востока. Как считают специалисты, организовать производства в этом регионе чрезвычайно сложно: там сейчас живёт 3,5—4 млн человек, включая женщин, детей и стариков. «При такой численности найти 500—600 тыс. человек трудоспособного возраста, которые смогут регион прокормить, очень сложно». Поэтому возможно развитие  российско-китайского сотрудничества в ближайшие 10 лет по принципу «наше сырье — ваши технологии». Но это ведь один из возможных вариантов, может быть самый простой, да, но не единственный. Где же наши технологии, ведь когда-то же развивали мы эти регионы без помощи китайцев. Очевидно, что проблема кроется не в технологиях, а в людях, фактически предлагается заселение региона китайцами, выходит так?

«В этом регионе налицо все признаки депопуляции, — говорит гендиректор ИАЦ МГУ политолог Алексей Власов. — У России попросту не хватит населения для того, чтобы обеспечить нормальное функционирование этих территорий. И если срочно что-нибудь не предпринять, регион превратится в огромное безлюдное пространство с небольшими анклавами. Это футуристический прогноз, но он вполне реален». По словам Власова, другой возможности у России решить такую проблему нет. «Мы не можем развернуть там комсомольские стройки как в 70-е годы и не в силах поднимать этот регион вахтовым способом».

Я не могу согласиться с такими доводами. Да, методы комсомольские строки сегодня может и не следут развивать (хотя почему нет, отвлечь молодёжь от компьютеров очень даже необходимо), но сегодня есть другие методы. Если будут рабочие места, если будет достойная зарплата, то почему люди из других регионов РОССИИ не переедут в эти регионы? Почему это должны быть именно КИТАЙЦЫ? Это какое-то массовое внушение вселяет эту обречённость. Может свойственная русскому духу склонность к депрессивности (в смысле спокойствия, до поры, до времени)? Конечно зарплата должна быть там несколько выше, чем за подобные работы в других областях, ведь там более суровые условия жизни, нет достойной инфраструктуры. А так получается, мы готовы подписаться под простой сентенцией: "Добро пожаловать, китайцы, мы не в состоянии ничего самостоятельно сделать в нашей стране путного, заселяйте её и здравствуйте!".

Я готов поддержать мнение директора департамента стратегического анализа ФБК Игоря Николаева, который считает, что выход есть: «Вместо совместных проектов по освоению ресурсов, делающих Россию китайским сырьевым придатком, нам нужно строить на Дальнем Востоке и в Восточной Сибири обрабатывающие производства. Это сулит некоторые геополитические риски, связанные с массовым заселением китайцев, но их можно минимизировать». Алексей Власов из ИАЦ МГУ согласен с тем, что такого рода риски вполне реальны. «Мой прогноз — в ближайшие 15—20 лет численность китайского населения в этом регионе резко увеличится, хотим мы этого или нет. Но дальше все будет зависеть от того, в какой степени государство сохранит управляемость этих территорий. В конечном счете, если управляемость будет сохранена, не так уж и важно, кто платит налоги», — рассказал политолог.

Но на счёт массового заселения китайцев опять трудно согласиться. Это ведь главное условие и проблема, так в чём же разница? Только в контроле над китайцами? Нет. видимо не получится. Ведь, как пишут «Ведомости», китайцы не против такого варианта развития событий. Они, в частности, согласны на предложение России строить на ее территории деревообрабатывающие заводы, но при условии, что на этих предприятиях будут работать китайские рабочие. Мало того, китайцы даже предлагают создать специальные таможенные коридоры и облегчить получение годовых виз и их пролонгацию, чтобы вечером рабочие предприятий смогли спокойно возвращаться к себе домой в Китай. Так о каком контроле может идти речь?

Но Россия - не единственная цель Китая, или не единственный "стратегический партнёр": «У Казахстана в какой-то степени близкие проблемы, — говорит Алексей Власов. — Огромная территория и малая численность населения. Правда, Россия уже не способна поддерживать на своей территории необходимый демографический и миграционный баланс, а Казахстан пока это делает». Но, возможно, в данном случае «пока» — это ключевое слово. В последнее время Казахстан связан с Китаем множеством проектов. А как показывает практика, совместные проекты с Китаем неминуемо оборачиваются миграцией китайского населения.

Контроль над "придатком" - за кем он будет?

Поэтому нам необходимо понять глубину проблемы, не ограничиваясь только выведенными в конкретно заданных узких условиях значениями прибыли. Если мы ещё хотим (что можем, то это пока точно) сохранить Россию хотя бы как государство достойное своего прошлого, то не следует ориентироваться на цели простого увеличения производства на территории страны, ведь мы можем потерять контроль над этой территорией, а фактическим мы уже теряем экономический контроль, когда производства контролируются из-за рубежа.