Я был совсем сбит с толку: всё началось с очередной проверки безопасности. Почему я всегда вызываю подозрения? Может потому что присатльно вглядываюсь в лица людей, независим от их пола. Но я же знаю, что их нет, и меня нет. Некого лечить, некого проверять, ничего у меня нет. Потом я понял, что началось всё раньше: когда я добежал до зелёного сигнала светофор. А может ещё раньше, когда я лениво поглощал кашу или ждал, когда она остынет. Приходится экономить время в одном месте, чтобы потом его потратить в другом, или же вместо времени его изменения перерастают в капитал: капитал недостаточно оформленного внешнего облика, неначищенной головы, беспокойства и внутренней неуравновешенности. Отдельные моменты спешки слагаются во внутреннее состояние спешки или же  пропуск вечерней молитвы и медитации ухудшает сон и ритм сердцебиение. Или же здесь уже по прошествии нескольких дней среди умиротворённого леса когда хочется почему-то забыть о производительности и о внешнем и внутреннем облике городов, где за безопасностью следит спокойно лежащий на крыльце кот, приходят на ум иные песнопения, возможно такие же прекрасные, но уже не городские, противопоставленные городу, а значит являющиеся для городом капиталом уже не положительным, а отрицательным. Тогда же я напевал ещё утром пришедшую песню о городе, о том, что это скорее хорошо, чем плохо, но на то, чтобы записать и запечатлеть в памяти уже не было времени, потом я был сбит с толку и мелодия будто бы сама улетучилась, хотя я ещё помнил её в подземном переходе.  Почему же исчез эта появившаяся частичка культурного капитала, к какому событию следует приписать её исчезновение, отправить на издержки безопасности, неврастении или же простой забывчивости?

Было далее в этом дне нечто странное. После перехода я сел в поезд, но его отправление задерживалось: я шёл и видел, что лежит человек и ему на помощь уже пришли люди, они откладывали отправление поезда, потом подошла дежурная, а чуть позже прокричали, что можно ехать. Вот так капитал человеческой жизни находится под угрозой. Так почти было однажды и со мной, когда в душном вагоне метро я почти что потерял сознание, но всё же я не упал, я стоял, но ощущал экзистенцию собственной жизни, несотворённость собственного капитала, которая может исчезнуть в любой момент, может быть по причинам обыденным, может быть по причинам воровства и медленного строительства новых станций, капитал которых производственный и сухой, несбыточный, но ещё больше незримо человеческий,  измерить который можно как и безопасность в числе жизней. На следующей станции я решил сэкономить время и избавить себя от оков толпы на конечной станции — решил перейти в вагон поближе к началу поезда, но машинист видимо спешил, поэтому двери начали закрываться ещё когда не закончилось объявление о следующей станции. Передо мной был промежуток дверей и возможность втиснуться в них, но у меня не было уже словно сил или воли, желания идти туда, в эти двери, поэтому я остался на станции и поезд, из которого на предыдущей станции вынесли и человека с ухудшившимся состоянием здоровья, ушёл дальше и без меня тоже. Я же остался с мыслью, что раз поезд опаздывает, то следующий приедет с небольшой задержкой. Действительно, так и произошло: наверное прошло меньше минуты и вот уже очередной синий состав красной подоспел, более свободный и спокойный, словно бы вселяющий спокойствие, спокойствие, правда, покоящееся на окружающей буре. Дальше и день вроде бы пошёл своим чередом, но словно более скованно и апатично, чем предыдущие, может быть потому что он был крайним в рабочей неделе и пора было в большей степени подводить итоги, чем начинать новое,  может быть потому что мне повезло с запросами, которых пришло мало. Но вечером нужно было вырваться из города и он словно бы опять не хотел меня отпускать. Вроде бы я хотел рассчитать время с запасом и поэтому никуда не спешил на электропоезд. Но как ни странно по прибытии я обнаружил, что осталось всего две минуты до его отправления, хорошо что удалось обогнать толпу и сразу же купить билет, ведь за мной уже выстроилась очередь из 7-8 человек. Томительное ожидание, но поезда всё нет. Минут через 5 объявили, что он задерживается по техническим причинам. Я же ещё в метро хотел было выпасть из ритма города и слушал альбом группы «Dewa Budjana», который оценил по достоинству лишь после 4-5 прослушивания, а может быть в силу окружающих обстоятельств. Теперь же я его дослушал с мыслью, что как раз скоро должен подойти и поезд, поэтому я смогу дальше продолжить слушать 4 часть романа Марселя Пруста, часть действия которого как раз происходит в пригородных поездах. Но поезда всё не было. Вот уже прошло 20 минут, я уже продолжил знакомство с романом, а объявления о том, что о прибытии поезда будет объявлено дополнительно меня насторожили в конец. Так я решил покинуть данную транспортную систему и подошёл к турникетам, где от дежурящего у турникетов персонала, отвечавшего на вопросы публики, уяснил, что на станции Ручьи что-то произошло с молодым человеком, поэтому поезд и задержался. Ну вот, а я уже было представлял, что «технические» проблемы связаны с неисправностью техники. Но как обычно и бывает, такое выражение оказывается очередным эвфемизмом для человеческого капитала и его колебаний. Всё, я ретируюсь через открывшиеся ворота турникета, подальше от этой цепи событий, выбирая ритмическое спокойствие резиновых покрышек, катящихся по асфальтобетону.