Говорят, что люди не всегда видят цветные сны, что с годами эта способность исчезает. Кто-то вообще «не видит» или не помнит снов. Если удаётся после пробуждения застать воспоминание о сне поэтому, то сразу задаёшься вопросом: какой он был цветной или чёрно-белый. Не помню даже, приходилось ли мне когда-нибудь видеть чёрно-белые сны. Кажется пару раз, тогда пришлось расстраиваться по этому поводу; впрочем это было давно и не точно, может это ощущение расстройства было связано с чем-то другим. Ведь чёрно-белость сна выражается скорее в невозможности вспомнить краски, достаточно их осознавать, а много снов мне не довелось проанализировать просто из-за того что они сразу забылись или не были воспроизведены в памяти сразу.

Сегодня была широкая трасса в горах, рядом с которой справа, если смотреть по линии возвышения, шла железная дорога, а до этого длинная история с эпизодами в каком-то большом здании, на стоянках, на площадях, в домах, дело было и днём и ночью. Где-то наверху в здании была комната с красивой сизо-синей тканью развешанной вокруг окна. Получилось сделать несколько снимков в вертикальном формате, так что получалось весьма концептуальное полотно, сливающее в себе и раму и произведение словно означающее и знак, так что означаемое в окне было всегда передано независимо от своего значения. Внизу в интерьере кафе сочетания замысловатых оранжеватых и зеленоватых полосок, похожих на застывшие сочетания текущих в разных направлениях красок, но иногда меняющих направление ортогонально, словно вследствие переключения гравитации. Стоящие в холле сапоги и калоши: вроде мне нужно было найти зелёные, а попадались в основном серые и чёрные. Потом мне шлось вдоль дороги, вдоль которой были развешаны покрышки, на которые наносились номера, с одной стороны, кто-то с другой — пока мы наконец не встретимся и номера тогда становились цветными. Впрочем эта идея не очень была ясна тогда, во сне, важно что была какая-то проблема, которую нужно решить. А то, что эта трасса словно заколдованный круг не могло быть связано с чем-то в прошлом, потому что похожий сюжет я посмотрел только сегодня. Значит сон был в некотором смысле вещим. Хотя идея с покрышкам вдоль горной трассы интересная — не знаю, практикуется ли где-то такое или только в моих снах?

Впрочем что эта трасса горная стало ясно потом в следующем эпизоде когда я направился вверх. Здесь я почувствовал (а здесь можно сказать что это был «я», поскольку временами вид был как бы со стороны, но в то же время ощущалось своё бытийствование) самое необыкновенное и прекрасное зрелище: облака округлой формы на фоне зеленоватого обрамления, вокруг ничего не видно, как в тумане, но справа еловый горный лес из отдельно стоящих деревьев и необыкновенно красивый каменистый сиреневатый грунт. Но самое прекрасное зрелище было в облаках и вокруг них: они были словно обрамлены и очерчены синевой и зеленой, образуя несколько скоплений, немного на удалении, но близко здесь же над дорогой. От их красоты я принялся снимать их на телефон, но выходило конечно размыто, так что я подумал, что как же прекрасно наблюдать их здесь и сейчас вживую, такой вид возможно больше никогда и не увидишь. В это время я проходил сквозь них, идя всё выше по медленно поднимающейся широкой дороге. И хотя раньше мне приходилось видеть облака в горах, подниматься над ними, ощущать их изменчивость, но здесь они были особенно прекрасны своей очерченностью, концептуальностью, так прекрасны, плывучи, округлы, переливчаты и неторопливы, что в жизни такой пейзаж вряд ли возможен; впрочем во сне не было ощущения, что это сон, в этом и есть его прелесть.

Потом появилась опасность сзади — едущий тепловоз где-то внизу в тумане — вроде бы шёл я по шпалам, может быть появились машины. Полоса между трассой и железнодорожным путём была не широкой, поэтому опасность ощущалась как необходимость дойти до некоторой точки, где можно будет пропустить состав вперёд. Он шёл тихо, словно подкрадывался, не знаю, как я его почувствовал — может быть когда оборачивался при снимках облаков уже сверху вниз. Помню что ускорил шаг и впереди увидел туннель, в который уходили пути. Дорога же слева уходила в гору без тоннеля, поднимаясь более круто — видимо потому что поезду тяжелее набирать высоту. В тоннеле — непроглядная темнота, наверно он не был освещён, только обрамление представлялось мягкое и в сизеватых или бежеватых пастельных тонах. И грунт какой-то светло-коричневатый, словно бы мелкий песок, да он не представлялся скалой, по крайней мере в том месте где я шёл, вероятно потому что рядом была дорога, для которой требуется подушка, хотя правее росли деревья, значит грунт здесь всё-таки был. Деревья были и над тоннелем, но небольшие, но видно было не так далеко, дальше всё поглощал бесконечный туман. Опасность становилась всё ближе за спиной, но я не переходил на бег, а всё шёл, шёл, точнее как это бывает во сне появлялись отдельные моменты ходьбы, словно бы всё происходящее состоит из эпизодов кинокартины, в которой описаны отдельные сцены: 100 метров до тоннеля, 70 метров. А потом сразу же прохожу рядом с туннелем, где пространство между трассой и путём расширилось и постепенно пошло вверх — в этот момент подступает чувство спасённости и опасность растворяется словно в тумане.

В следующей сцене я смотрю на подъезжающий к туннелю поезд, стоя или лёжа над туннелем: вот тепловоз залетает в тоннель, а потом появляется яркий жёлто-оранжевый цвет содержимого первого вагона. Сам состав и вагоны необычные и цветные, концептуальные и эстетичные как те улетевшие куда-то недавно облака. Вагоны все как будто разного размера, но составляют трёхмерную супрематическую композицию: первый необычно длинный и шире остальных, потом ещё несколько поменьше, может быть платформа в середине или в конце, может быть некоторые из них закрытые. Впрочем состав пронёсся довольно быстро, так что запомнился только цвет содержимого первого вагона. Теперь даже сложно сказать, что это было за содержимое, потому что в нашей жизни таких концептуальных цветовых функциональностей и не встретишь.