Иногда просто избавиться от зависимости самим осознанием её возникновения. Следовательно в этом случае зависимость имеет нулевое время существования, возникая и исчезая в небытие. В других случаях зависимость остаётся неосознанной, вытесненной за пределы сознания как например алкогольная или сахарная, либо она может осознаваться, но оставаться. Постепенно в силу внешних обстоятельств или внутреннего акта воления зависимость может быть сведена к минимуму.С другой стороны и это сведение, и признание избавления от зависимости может быть временным явлением: она может вернуться. Таким образом, флуктуация зависимостей может быть определена как универсальное вероятностное явление возникновения и исчезновения их на поле бытийствования.
Поскольку флуктуации зависимости осуществляются в общественном пространстве, то они могут приводить к формированию циклов системной динамики, которые приводят к формированию массовых явлений, подобных культурным взаимосвязям. Отсюда возникает вопрос: возможна ли культура вне зависимостей и их флуктуаций? Если в отношении прагматики организации требуют устойчивости, то такая устойчивость является преодолением флуктуаций зависимостей с преобладанием преодоления неподходящих зависимостей и утверждения подходящих (таких как приобретением навыков и расширение интереса к организационным технологиям и механизмам). Антипрагматическое представляет в этом смысле зависимостей повседневность, и в этой повседневности зависимостей  больше не меньше, чем в организационной прагматике.  Культурные отношения как противопоставление массовости даже в своей массовости стремятся к преодолению зависимостей, следовательно они содействуют любым возможным флуктуациям, что однако также может приводить к зацикленности на самих флуктуациях, требуемых для творчества. При этом флуктуации могут становиться источником творчества, но лишь в некоторых соразмерных им явлениях. В других размерностях флуктуация не должна быть основой творчества, тогда как преодоление множества зависимостей может становиться основой для устойчивого творчества в других сферах.
Всякий раз, когда я избавлялся от одной зависимости, у меня появлялась новая, но поскольку старая зависимость сохраняла за собой свойство флуктуируемости, то зависимости увеличивают своё пространство. Лишь полное искоренение зависимости похоже на уравновешивание окружающего пространства, либо на впадение в небытие. Кто-то применяет особенные сознательные методики, но любые методики несоразмерны собственному сознанию. Если же они становятся соразмерны, то либо они связаны с происхождением и развитием жизни, либо с её продолжением. У меня оставалась зависимость от завтрашнего дня: она словно нитью пролегла через новую дорогу и текла вдаль словно невидимая река. Нить может быть изменена путём её переплетения, но дорога всегда остаётся. Зависимы ли мы от дорог, от микросхем, от природы? По крайней мере мы зависимы от самой Земли, от природы, её развития и существования. Но зависимы ли мы от самих себя? Прежде всего, но наше прошлое может быть преодолено через будущее. Это слишком простая и сложная зависимость: наше выживание связано с выживанием природы. Когда-то такая зависимость была первостепенной. Со временем люди о ней забывали, но они просто изменяли поле зависимости. С достижением же шаризации эта зависимость возвращается и таким образом флуктуация завершается в своём пути системной динамики: теперь забывчивость сменяется внезапным видом надвигающейся катастрофы.