Странно: бежишь и вроде бы ни о чём не думаешь, стараясь сосредоточиться на рассказе в ушах то ли про закон, который ограничивает тори в правах, но самими же ими был принят против лейбористов, то ли про проблемы роста информационных гигантов в Европе, то ли про искусство в России, но кругом всё наполнено вирусом: вечерние пробки необычно выросли, люди идут навстречу и каждый может быть инфицирован, некоторые чихают, поэтому лучше их оббегать на расстоянии двух метров (примечание: чихают или кашляют, можно сразу не разобрать, в отношении коронавирусной болезни 2019 года характерен кашель). Только спокойное сине-розовое небо посылает спокойствие и размеренность выходящих из ворот монастыря. Иммануил Кант говорил, что звёзды над головой прекрасны — так и я когда бегу стараюсь вдыхать с неба и выдыхать в сторону земли или через раз. Но в этот раз звёзды были под ногами: дорожка была наполнена мелкими камешками, которые необыкновенно переливались под светом неизвестно то ли расставленных вдоль дорожки фонарей, то ли неизвестно чего. Это открытие можно считать уникальным в том смысле, что его не заметить, если идти, а не бежать, его не видно, если не смотреть под ноги, его нельзя практически сфотографировать, может быть его не так видно, если не обладать близорукостью, а главное оно не существует без сопутствия короновируса (лат. Coronaviridae) разновидности SARS-CoV-2. Когда всё окружающее начинаешь оценивать через возможное наличие вируса: ключи, наушники, ручки, деньги, карточки, людей, машины, наконец воздух, животных, песок, скамейки, урны, то и лишь этот блеск остаётся противоядием против мыслительной эпидемии, когда как просто бежишь и медитируешь над двигающимися переливающимися камушками, играющими0 в полутьме словно драгоценные камни, словно та ценность, которая словно услуга не существует нигде, кроме собственного воображения, абстрагируясь через недоступность трансценденции, с тем чтобы означить происходящее вечным спокойствием и содержанием стоящих рядом деревьев и спящих где-то в их кронах птиц. Тогда начинаешь абстрагировать вирус, чтобы не дать ему распространиться, ведь через мембрану абстрагирования мы и должны пропускать всё происходящее, отделяя зёрна от плевел, действительное от иллюзорного, самоограничение от помешательства, бесцельность от озабоченности, спокойствие от бесконечного «бега».
Короновирусы («коронавирусы») имеют благодаря своей «короне» необычный способ проникновения в клетки — в качестве места атаки они выбирают специфические для каждого их них трансмембранные рецепторы (обычно реагирующие на гормоны и медиаторы) и прикрепляются в этом месте, с тем чтобы потом проникнуть внутрь клетки и осуществить последующее воспроизведение. Прикрепление становится возможным за счёт наличия у вируса Шипобелка или «S-белка» (эти белки и напоминают ту самую «корону» из-за своих изгибов, S — от англ. "spike", шип), похожего на ту молекулу, которую обычно трансмембранные рецепторы воспринимают за свою цель. Конкретно для SARS-CoV-2 (как и для SARS-CoV, возбудителя атипичной пневмонии) целевым трансмембранным рецептором является ангиотензинпревращающий фермент 2 (ACE2), представляющий собой один из ферментов, гидролизующих белки путём отщепления аминокислоты от конца пептида, в данном случае апелин-13 и динорфин-13, а также преобразующая ангиотензин I в ангиотензин 1-9, ангиотензин II в ангиотензин 1-7, таким образом он играет роль в регуляции сердечной деятельности и сжатии сосудов. И когда мы вчитываемся в эти слова мы пропускаем их и через свою мембрану абстрагирования, осуществляющую регуляцию мыслей и деятельности сходным образом, подобно тому как возможно сознательное управление самочувствием, восприятием боли и даже сердечным ритмом. Общественные системы конечно имеют другие связки аминокислот, чем клеточные, но в конце концов мы связываем слова почти также как элементы молекулярного биологического языка.
Общественное сознание тоже должно содержать некоторую мембрану, которая может вызвать те или иные действия общества, его частных и государственных органов. И с одной стороны она может использовать абстрагирование, а другой стороны она своей агитационной простотой напоминает вирус, прикрепляющийся своим сообщением к некоторому трансмембранному рецептору личного абстрагирования. Также действуют и рынки, когда навязывают товары вместо решений через рекламу. Но обнаружить эту мембрану не так просто, а возможно у всех она разная, кто-то готов практически полностью от неё отказаться и воспринимать всё как чистую монету. Но прежде его нужно конечно протереть смыслом. Так и любую информацию нужно разозначить, товар — распредметить, поняв, что S-белок слов похож на дискурс только по форме, а в целом представляет собой проникновение через плёнку послесовременности, которая словно бы создана, чтобы хранить и передавать вирусы, хотя разозначенно может от них защищать подобно защитному костюму. Можно конечно одеть маски и выключить СМИ, защищаться от новостей — но всё это не способствует развитию мембраны. В конце концов мы пока не можем создать сходный с нашим организм с лучшей клеточной защитой, чем у нас и вероятно ещё не скоро сможем, возможно на это потребуется ещё несколько миллионов лет, но мы по крайней мере можем изменять язык и средства информационного взаимодействия, изменять своё сознание, возможно просто смотря на рассыпанные вокруг камни, текущую мирно воду, возможно на проходящих мимо людей и дни, ведь именно в такие дни люди лучше задумываются об экзистенции, даже если это выражается всего лишь в увеличении запаса туалетной бумаги.
Та самая корона, в данном случае лучше увидеть на картинке, чем ощутить своими рецепторами:
Рисунок*. S-белок коронавируса SARS-CoV-2 / CC-BY-SA 4.0 Jason McLellan, Univ. of Texas at Austin
*Приведённое изображение представляет вырезанную часть из исходного (оригинального). Оригинал изображения взят из следующей статьи, распространяемой на условиях CC-BY-SA 4.0 (Creative Commons Attribution license):
