Велосипед — вот прибежище либерала. Если сеть машину, то экологично садиться в неразрывной заполняемости, а значит уже образовывать сообщество. Если идти — то вытаптывать тропу или разделять полосы на тротуаре, а значит опять быть в общественном целом или в животном, на звериной тропе. Даже теория и практика дискурса правовой экосправедливости (англ. environmental justice или просто движение «justice»), хотя в действительности жертвует прагматикой, определяя загрязнённые места как сакральные жертвы, но иногда всё же находит истинную направленность разрушительного хозяйственного и театрального потока мифологем, разрушительно действующего как на природную, так и на общественную среду. А этот отдельный транспорт совсем другой: на нём можно ехать обособленно и по грунту и по полю, становясь одиноким среди пешеходов и машин. Нет ему места определенности ни там, ни там словно в обнаруженной незримой свободе на грани невзрачного бытия мегаполиса. Можно на нём лететь сломя голову и приближаясь к птицам по скорости, близко к воде, наблюдая хвосты и чешую рыб, к болоту с его ночным кваканьем и вечным туманом, к людям с их дискурсом ячеек и потоков, направляемых и накапливающих признаки мифологемы «жизни». Близко, но никогда не достигают ни их, ни себя. Такова она доступная техника, сросшаяся с человеком и в обслуживании и в движении. Но здесь нет услуги, точнее эта услуга стала самообслуживанием, а значит вновь вернулась к товарному виду. Но может быть создание человеческого капитала в ... Читать дальше »