Вслед за рассмотрением нулевой скорости можно обратиться к другому интересному лингвистическому локусу послесовременности — к «нулевой точке». Если нулевая скорость достигается тогда, когда комар зависает перед лицом или спутник — на орбите, то нулевая точка — когда комар наконец находит источник крови или другое своё предназначение, а спутник — зависает в точке на небе словно звезда, а может быть выполняет какую-нибудь другую цель своего создания. Это такие разные пути, что они могут находить своё общее место лишь иногда, например, когда комар лишь немного попьёт крови, а дальше вынужден улететь, сдуваемый потоком воздуха. Потом он как телекоммуникационный спутник может попытаться стать проводником для экрана, приземлившись на него словно на небо, но после всё же удаляется куда-то по ту сторону жидких кристаллов, оставив наконец мои руки в покое. Теперь можно продолжить точку, растягивая её историю до следующего писка комара.

Если с нулевой скоростью мы можем словно бы оторваться от плёнки послесовременности как от поверхности планеты с тем, чтобы устремиться в открытый космос, то в нулевой точке остаться не так просто, потому что она не связана как ни со скоростью, так и ни с пространством-временем. И в этом лингвистическом парадоксе там где в физических координатах прошлого (современности) требуется первая или вторая [космическая скорость] — в дв ... Читать дальше »