Всем хорошо известно русское народное слово "консервы",  которое в своём действительном воплощении может служить неплохим символом течения сохранительства или консерватизма (от лат.  con- "вместе" + servare "держать, хранить"). В этой самой жестяной банке, которая прекрасно сберегает традиционные съестные припасы, консерваторы готовы запечатать и оставлять в неизменном виде свои "традиционные" ценности, идеалы, стремления, да наверно и идолов, мифы и всё скрытое и тайное, что составляет толи культуру, толи идеологию, толи мифологию, толи саму жизнь. Но жизнь течёт и меняется слишком быстро, а консервные банки не слишком хорошо сказываются на сбережении природных ресурсов, поскольку и сами долго разлагаются, а поэтому кроме как на огородах дачников, закапывающих их в землю, их относительно безвредное для природы применение затруднено. Конечно, мы можем штамповать всё новые банки и наслаждаться потом вкусом рыбы, икры, тушёнки долгие годы наперёд. Но у нас не получается наладить эффективный оборот стеклотары, да и жестяные крышки всё же в любом случае становятся предметом зловредных и расточительных отходов. Когда-нибудь люди организуют эффективные системы сбора и переработки и тогда они будут достичь новой степени консерватизма (сохранительства), а их деятельность сделается более безопасной для природы. Пока же движение сохранительства как и в случае с банками оказывает неблагоприятное воздействие на окружающую среду. Пока сохранительство приводит  к большему числу жестяных и стеклянных отходов, политический консерватизм приводит к противодействию распространению взглядов заботы о природе. Ведь каковы традиционные ценности людей? Разделять и властвовать, приходить и отмечать праздники, оставлять отходы в лесах, ходить где им вздумается, думать что они хотят. Да, даже такие безобидные либеральные ценности могут вредить природе, да и окружающему обществу, а также издавать неприятный запах затхлости в космическое пространство. Консерватизм так же безобиден на первый взгляд как консервная банка, пока она не распечатана, но как только пришло время вспомнить традиционные ценности, то и их содержание и их оболочка оказываются вредными для возможности защиты. Ценности извлечены из банки, а банка выкинута в окружающее пространство, которое занимает площадь за пределами распространения традиции, словно оно безбрежное как океан. Но если всё общество выкинет по десятку банок, то оно может завалить и море.

Консенсус - также широко распространившееся понятие с некоторых пор из области англо-американского права и общественных наук в целом. Значение его довольно просто, оно заключается в общем согласии, также как значение консервов - в общем или совместном хранении.  Но с 1960-х годов в английский язык вошло и и противоположное понятие совместного несогласоия или "диссенсуса". Данные понятия могут представлять известную замену различию в сохранительстве и новаторстве, правда тогда мы должны будем по аналогии с диссенсусом дополнить консерватизм его парной крайностью - диссерватизмом или противосохранительством. Такое понятие будет означать прекращение попыток сохранения с помощью сохранительных (консервных) банок как рыбы, грибов, так и традиций и настроений. Нельзя сохранить молодость, общество, как и человек - совсем не банка и не может быть спрятано за железным занавесом. Те, кто охотнее всего противостояли железному занавесу - американские консерваторы - до сих пор сидят в своей жестяной консервной банке и стремятся сберечь собственную исключительность и свободный дух. Но какой дух может быть свободным, если его пытаются закрыть в банке консерватизма?

В противоположность разделённости правовых и политических сред послесовременности будущее скорее находится в области плюрализма. И хотя сам плюрализм -  лишь составляющая очередной пары крайностей вместе с монизмом, и в соответствии с тем, что мы не готовы вернуться к язычеству и устанавливать идолов на центральных улицах городов, но мы можем объединить крайности согласия и несогласия в сонесогласие или кондиссенсус, ведь даже когда вступает в силу соглашение о несогласии мы всё равно приходим к согласию в том, что мы несогласны. С другой стороны, когда мы приходим к консенсусу, как показывает история, мы слишком во многом рискуем остаться несогласными. Таковы политический и правовой дискурс: они не стремятся к обеспечению доверия нашим словам. Но мы всё же можем поймать их двусмысленность в ловушку сонесогласия. И далее мы можем сохранять традиции, но в новых банках, мы можем изобрести такие крышки, которые не будут портиться, которые мы сможем использовать тысячи и миллионы лет. И тогда и природа будет цела, и грибы будут радовать своих консерваторов в долгие зимние ночи и вечера. И тогда, может быть, мы достигнем кондиссерватизма или сонесохранительства, поймав улетучивающийся дух лета в очередную ловушку, готовую открываться снова и снова. Сонесохранять очень просто: достаточно помнить историю и творить её дальше, не сохраняя природу, но живя с ней рядом, сохраняя тем самым её несохранимую изменчивость. С каждой банкой я думаю стоит задуматься над её сонесохранимым кондиссенсусом, ведь рыба и икра не пришли к взаимному согласию с нами, чтобы лечь в банки и быть сохранёнными до лучших времён, они просто хотели жить.